Булацель П. Ф.

БУЛАЦЕЛЬ Павел Федорович (29.06.1867—5[18].02.1919), присяжный поверенный, публицист и общественный деятель.

Родился в имении Малая Николаевка Славяносербского у. Екатеринославской губ. Принадлежал к довольно известному и богатому роду. Булацели — древний дворянский род, происходивший от знатного молдаванина Варлаама Булацеля, имевшего 2 сыновей: полковника Григория и генерал-майора Илью Варлаамовичей, потомки которых были записаны в родословные книги Харьковской, Херсонской и Екатеринославской губ. Дочь Ильи Варламовича, Мария Ильинишна, была с 1868 в морганатическом браке с Его Высочеством принцем Николаем Петровичем Ольденбургским и получила титул графини Остенбургской. Булацели находились в родстве со знатными малороссийскими семействами Горленко и Апостол (которые дали России святителя Иоасафа Белгородского), им принадлежало в Екатеринославской и Черниговской губ. более 30 десятин земли. Дед Павла Федоровича Афанасий Булацель был полковником лейб-гвардии Кавалергардского полка, отец Федор Афанасьевич Славяносербским уездным предводителем дворянства. Булацель окончил элитное Императорское училище правоведения. Затем служил присяжным поверенным в Прибалтийском крае, где имел лучшую практику. В 1900—03 он сотрудничал в газетах «Свет», «Юридическая газета» и «Россия». К этому времени Булацель был уже известен не только как адвокат, но и как ученый, автор труда «Самоубийство с древнейших времен до наших дней». Книга была запрещена духовной цензурой и предназначена к сожжению, от чего ее спас обер-прокурор Св. Синода К. П. Победоносцев.

С возникновением патриотического движения Булацель становится его активным участником. Булацель и его жена Эльза Августовна с 1904 были действительными членами Русского Собрания (РС), а с 1908 и по 1917 Булацель постоянно избирался членом Совета РС. Часто выступал с докладами в РС. Много шума в столице наделал его обстоятельный критический доклад о деятельности министерства иностранных дел, прочитанный в к. 1905. Имел резонанс и доклад «Язык и нравы: о том как разные инородцы коверкают русский язык», прочитанный 26 нояб. 1910. Внимание патриотической общественности привлекли также его доклады «Язвы европейского обновленного строя» (12 марта 1910) и «Деятельность и характеристика К. П. Победоносцева» (9 марта 1912).

Но наибольшую известность Булацель получил как активист и один из организаторов Союза Русского Народа (СРН). В 1905—07 он был членом Главного Совета СРН, ближайшим сподвижником А. И. Дубровина. В составе депутации Союза 23 дек. 1905 Булацель был на Высочайшем приеме, где обратился к Государю с речью. Он говорил о значении Самодержавия, призывал Императора опереться на СРН: «Как дневной свет ненавистен кротам, так Самодержавие ненавистно врагам России. Оно их обессиливает, а потому раздражает. Они понимают, что доколе будет существовать Самодержавие, дотоле Россия не распадется… Не верьте, Государь, тому, кого выдвигают масоны и кто опирается только на инородцев… Обопритесь на русских людей, и врата ада не одолеют Русского Государя, окруженного своим народом». Приблизительно в это же время А. И. Дубровин, А. А. Майков и Булацель были приняты вел. кн. Николаем Николаевичем и изложили ему «опасное положение России под управлением Витте, который, побуждаемый жидами, ведет к революции и распадению России». Наряду с А. С. Шмаковым и Г. Г. Замысловским был главным защитником монархистов в судах. Участвовал в деятельности монархических съездов, его доклад на Четвертом Всероссийском Съезде Объединенного Русского Народа в Москве 26 апр.—1 мая 1907 на тему «Политическое воровство» произвел большой эффект. Участвовал он также в работе Первого Всероссийского съезда представителей правой русской печати, который проходил в рамках Четвертого съезда, где был избран членом правления Союза правой русской печати. Как председатель Екатеринославского отдела СРН участвовал в работе Шестого Всероссийского Съезда Русских Людей в Петербурге 19—23 февр. 1913. В своем выступлении на съезде заявил: «Жиды поработили нас вполне».

Булацель активно сотрудничал в ведущей монархической газете -- органе СРН «Русское знамя», в которой в 1906—07 исполнял обязанности редактора, а в дальнейшем много писал для газеты, причем, безвозмездно. 26 мая 1909 в статье «Ответ моим клеветникам» сформулировал свое идейно-политическое кредо: «Я скорблю, болезненно мучаюсь, видя, что теперь какое-то скопище масонов заставляет раболепно пред собою преклоняться тех самых чиновников, которые пятнадцать лет тому назад беспрекословно подчинялись только воле Русского Государя. Я ненавижу всей душою торжество масонов». И пророчески предрекал: «Я глубоко убежден, что конституционно-парламентский строй неизбежно погубит Русское государство и приведет к всемирному краху христианской цивилизации». В июне 1909 петербургский градоначальник генерал Драчевский, который в отличие от своего предшественника убитого террористами В. Ф. Фон-дер-Лауница был гонителем монархистов и мирволил революционерам, оштрафовал Булацеля на 3 тыс. руб. за статью «Цена русской жизни и жидовской крови». 28 июля 1909 в статье «Бюрократические козни против Союза Русского Народа» Булацель писал, что теперь «главная атака кадюко-жидовского лагеря» ведется не против правительства, а против Союза Русского Народа. Булацель понимал, что атака на монархистов является частью общего наступления революции на монархию. Он предостерегал правительство: «Удар, наносимый Союзу при таких условиях, приобретает значение величайшего исторического события. Этим ударом хотят сокрушить самодержавную монархию». В полемике Булацель часто не стеснялся в выражениях, так 28 дек. 1906 он обозвал купцов, дающих деньги на революцию и политиканов, оправдывающих террор, «красными обезьянами».

В 1909 монархисты выдвигали его кандидатом на довыборах в Государственную Думу по Петербургу. Листовка, распространявшаяся среди избирателей, давала такую характеристику Булацелю: «Стоит на своем патриотическом посту, как всероссийский часовой, и не дает мимо себя ни масонской сове пролететь, ни кадетскому зверю пробежать, ни конституционной гадюке проползти. Метко бьет нечистую силу его громовое слово. Кто под его перо попадет, тот с конем пропадет и тому даже союз с масонами и младотурками не поможет». В 1909, по его словам, при богатырском здоровье «едва не умер от отравления» (Булацель подозревал в своей неожиданной болезни попытку покушения на него). 20 февр. 1911 выступал на торжественном собрании монархистов в связи с 50-летием освобождения крестьян. Его пылкая речь неоднократно прерывалась рукоплесканиями. В своей речи Булацель призывал погрязших во внутренней борьбе вождей монархического движения : «Забудем дрязги, мелкие укоры самолюбия; прочь местничество и горделивое мечтанье, и будем брать пример с простого русского народа, который тепло и свято сумел в предании сохранить, как люди в старину, даже при крепостном праве, когда-то умели верить и любить». В 1908 и в 1912 он издал 2 тома своих статей, докладов и речей под символичным названием «Борьба за правду». В предисловии к первому тому Булацель называя себя «русским националистом», с гордостью заявлял, что «ни на шаг не отклонялся от главной идеи, которая мною руководила в общественной и политической деятельности: беспощадная борьба со злом».

Он был членом созданного В. М. Пуришкевичем Русского Народного Союза им. Михаила Архангела (РНСМА). 25 янв. 1912 на открытом заседании Главной Палаты РНСМА выступал в защиту еп. Гермогена (Долганова), высланного в Жировецкий монастырь. Свидетельством большого авторитета Булацеля в монархических кругах является избрание его почетным членом Петербургского, Екатеринославского, Тульского, Пермского и Киевского отделов СРН.

Как величайшее несчастье воспринял Булацель начавшуюся в 1914 войну России с Германией. Он понимал, что она грозит потрясениями обеим монархиям. В к. 1915 он учредил журнал «Российский гражданин», на страницах которого начал борьбу против ставшего модным англофильства, стал обличать английское проникновение в Россию, масштабы которого могли привести страну к превращению в английскую колонию. Булацель считал Англию главной виновницей развязывания войны, полагая, что война для Британии является выгодным громадным торговым предприятием. В июле 1916 английский премьер-министр Асквит произнес речь, в которой говорил о возможности привлечения к суду германского и австрийского императоров. В ответ в № 29 «Российского гражданина» Булацель опубликовал резкую статью, в которой писал: «Итак, Асквит обещает осуществить мечту масонов о международном трибунале из парламентских дельцов и адвокатов, которому будет отдан на суд сам венценосный глава Германской империи». Англичане, «продвинувшиеся за два года войны на своем фронте на несколько сот метров», вменяют России в обязанность «воевать не только до тех пор, пока наши упорные, храбрые и сильные враги — германцы признают себя сломленными и согласятся на почетный и выгодный для России мир, а до тех пор, пока царствующая в Германии династия Гогенцолернов не будет низложена русским штыком». Англичане сочли эту статью чуть ли не внешнеполитическим манифестом только что назначенного новым министром иностранных дел Б. В. Штюрмера, который имел репутацию германофила. Поднялся невероятный скандал. Британский посол заявил официальный протест. По требованию правительства Булацель вынужден был отправиться в английское посольство и принести послу извинения, а «Российский гражданин» был подвергнут предварительной цензуре. Булацель заявил, что им руководило не желание обидеть Англию, а опасения за будущее России.

Выступление Булацеля в защиту Вильгельма II как носителя монархического начала вызвало протест ряда правых деятелей англофильского направления. Киевский отдел СРН исключил его из числа почетных членов. Главная Палата РНСМА разослала циркулярное письмо, в котором потребовала от своих членов, разделяющих взгляды Булацеля, послать заявление о своем выбытии из состава Союза. В нем говорилось: «Главная Палата считает необходимым заявить, что она ничего общего с монархистами германофильского типа не имеет. Главная Палата представляет всем своим членам, состоящим в монархических союзах, разделяющих взгляды, высказанные г. Булацелем, послать заявление о своем выбытии из состава этих союзов…». Сам Булацель был исключен из РНСМА. Однако он не изменил своих взглядов и, когда цензура была снята, продолжил антианглийскую кампанию, справедливо возмущаясь тем, что газеты могут в самых грубых выражениях отзываться о российских министрах, но о речах английского премьера можно упоминать только с подобострастным восхвалением. В н. 1917 он даже заявил, что еврейские торговцы, оставляющие нажитые деньги в России, представляют меньшее зло в сравнении с английскими купцами.

Булацель принимал участие в работе Совещания Монархистов 21—23 нояб. 1915 в Петрограде (Петроградское совещание), на котором выступал в прениях по вопросу о беженцах. Однако в состав Совета Монархических Съездов избран не был. На Нижегородское Всероссийское Совещание уполномоченных монархических организаций и правых деятелей 26—28 нояб. 1915 (Нижегородское совещание) не приехал, но прислал свой доклад. В к. 1916 — н. 1917 некоторые видные монархисты пытались организовать монархический съезд, на котором планировали избрать авторитетный Совет Монархических единений. В числе других видных деятелей монархического движения в составе Совета рассматривалась и кандидатура Булацеля. В это время по просьбе правых он занимался разработкой предложений по исправлению Основных Законов Российской Империи. Приезжавший в к. 1916 — н. 1917 в Петроград, Н. Н. Тиханович-Савицкий встречался с Булацелем и говорил с ним о его участии в работе по новой кодификации. 13 февр. 1917 Булацель писал лидеру астраханских монархистов, что вскоре после посещения его Тихановичем-Савицким заболел и 3 недели пролежал в постели. И теперь еще не оправился и не может работать, но все-таки послал несколько кратких замечаний на проект новых Основных Законов, составленный Тихановичем-Савицким еще в мае 1916 и присланный ему. Но скоро в Петрограде начались беспорядки.

Февральский режим Булацель принять не мог, он отошел от политики и уехал в свое имение. Монархистом был и его брат архитектор Федор Федорович Булацель, который построил в Екатеринославе Дом местного отдела СРН. На торжестве открытия Дома присутствовали Федор и Александр Федоровичи Булацели, а Павел прислал телеграмму.

28 июля 1909 Булацель писал в газете «Русское знамя»: «Несколько докторов, осматривавших меня полгода тому назад, выдали мне удостоверение в том, что с моим крепким организмом и здоровым сердцем я могу прожить до глубочайшей старости». Так бы, наверное, и было, не случись революции. Булацель остался в России, никуда не бежал из страны. 29 сент. 1918 он был арестован ЧК и объявлен заложником. Четыре с половиной месяца он томился в тюрьме. После революции он не принимал никакого участия в политике, его было не в чем обвинить, и в вину ему было поставлено то, что он «раньше работал в монархических организациях, являлся одним из основателей “Союза Русского Народа”. Как адвокат выступал во всех процессах, в которых монархические деятели могли оказаться запятнанными». Хотя даже чекисты вынуждены были признать, что «во время революции о его деятельности ничего не известно». Мужественный борец за русские идеалы был расстрелян в Петрограде в праздник Сретения Господня (в этот же день чекисты расстреляли и Е. А. Полубояринову [?]). Характерно, что постановление о расстреле единолично вынес заведующий контрреволюционным отделом ПЧК.

Соч.: Самоубийство с древнейших времен до наших дней. Ист. очерк филос. воззрений и законодательств о самоубийстве. Изд. 2-е. СПб., 1900; Новые пути правосудия // Русское знамя. 1907. 14 янв.; Борьба за правду. Т. 1—2. СПб., 1908—12; Русское Собрание. 1901—11. Краткий очерк // Вестник Русского Собрания. 1911. № 5.

Лит.: Избирайте в члены Государственной Думы надежного борца за святорусское дело присяжного поверенного Павла Федоровича Булацеля. СПб., 1909.